Глава 14. Зал мгновенного обогащения.      

- Посмотрите на самое главное событие текущего века, - Учитель ввёл учеников в путанный преогромный зал. Установилось возрождение древнеарийской православной веры, - вопиющая надобность; идёт возврат средств и ценностей, награбленных у убаюканного населения. Сыновья, чий растерявшиеся отцы проявили смиренную скромность, изымают средства у нагло обогатившихся чад, - пересматривают счета, украденные их партийными родителями.  Восстанавливается самообладание нового поколения обедневшего из-за чрезмерного приличия и революционной совести обыкновенных людей. И самое главное: обедневшее новое поколение по-прежнему оскорблено старыми облаками, что орошают чужие поля. Стоит чуждая засуха. Бледные умом короткокрылые птенцы-выводки, не в состоянии уловить полёт Родины. Как бы ни падали, ни ёрничали и не блуждали Первая с Белой, ураган историй, прибьёт блуждающих к берегам Всией. Стон достойных предков - неумолим в памяти неба.   

Обедневшему поколению предстоит пройти период временного высокомерия. Западающие чеканщики обновлённых угнетений, породили век революционной победы сил самосохранения, над силами денежного влияния вбежавших в ад времени. Управители планеты неимоверно оглупели. Народ измотан.

 Ничего необычного. Учитель ввёл учеников в зал возврата собственности наработанной тремя поколениями социалистических предков. Все новые изобретения полагаются на новый век. Танковые дивизии и эскадрилий самолётов переплавляются в вещество, вмещающееся на одном кончике героической пятиконечной звезды.

 – Ваша задача ликвидировать держателей ущербной возможности,  стремительно размножить подобающие события, действовать стремительно, умело, и сдержанно. Не забывайте что силы западающего зла коварные губители человеческого состояния, язвительные выдумщики, уже пять тысяч лет одержимы бесом. Стойкость, блеск ума в лучах солнца, …и демон-порицатель будет свергнут. – Учитель ощупал пульс руки, убедился, что сердце бьётся с заданной частотой. Можно смело вторгаться в предстоящие мировые изменения.

Земля чрезмерно перегружена денежными расчётами, передел мира предстоит. Математика до того хитрая простынь, что укроет любое великолепие: То восемнадцатый верблюд пробегает мимо. То зёрна ячменя в шахматных клетках три мировых урожая собирают. А если бы император Тиберий одолжил младенцу Христу один динарий в рост, вся планета Земля вместе с Луной в чистое золото бы превратились, отяжелели бы до безумия снасти вселенной, перестала бы планета крутиться из-за неоплаченного долга давно исчезнувшей империй.

- И что делать? Постоянно революции раскручивать. Нам средств не хватит, мы все упадём в обморок! Вместо творческого познания вселенского мира, создания великих картин, описание благостных сказаний, ухода за райским садом, - люди ударились в безобразное накопление разлагающейся добычи. Очень жуткий зал Учитель! Тут надо говорить только о деньгах, иначе окажемся не интересными. Здесь невыносимое наличие блудного времени, раскачка столетий продолжает мутить наши воображения.

- А, что нам воображать, мысленное великолепие не каравай или девица, чтобы их с закрытыми глазами целовать, - Самоум скрёб переносицу, - Всмотритесь в стужу современной архитектуры, это какое-то невообразимое скопище нагромождённых глыб известняка и мрамора, если их обжечь и залить водой, превратятся в вяжущую массу. Вблизи непомерное количество шлифованных камней, производящих ужасный холод и страх; большие зеркальные сооружения стоят высотой до неба. Они утратили своё первоначальное назначение, в них спрятаны: сила, ум, и кровь людей, выкачанные из их судорожного дрожания; всё мировое зло тут плавится. Околдованные знаки умеют распоряжаться назначением простой вещи, способны исчерпать все запасы земли, поглотить любую светлую мысль и все предстоящие волнения. Обеднение покоряемой страны самое вещественное побуждение западающей нити; давно завистливые плетут ковёр скрытого предназначения: вынуждают на коленях вымаливать снисхождение, которого нет.           

- Учитель, а можно мы войдём в этот мраморный холод, может, согреем впечатления, вдоволь наслышались про эти хрустальные мавзолей и квадраты праздных излишеств.

- Мы именно для этого и попали в этот невероятно разукрашенный по назначению скорбный мир.

Идёт гражданская война Севера с Югом. Президенту Линкольну, надоело беспрерывно одалживать, у банкиров деньги на содержание Армий Северного Объединения. Известно, где падаль там и стервятники. Утвердительное постановление выдвинул президент: банки должны подчиняться государству, а не государство банкам.

…Стервятники тут же клювами прирезали отклонение.

Огромный экран величиной в сказочный город, изображает видеоконтроль за всеми банковскими амбарами мира со скоростью тридцать миллиардов «лодырей» в секунду. Хранилища  наполнены зелёными, разукрашенными лоскутами, обжигают руки, будто на крапиве, на сухой крокодильей коже напечатаны. Ни одна выброшенная чешуя не упадёт мимо живых красок океанского дна. На изобразительном устройстве идёт борьба между залежами золотых слитков и неразменными обвёртками страсти, мелькают события:

Видно как Председатель совета министров СССР Павлов надпечатывает решение усилить железный занавес, не впускать на территорию страны ползучие обвёртки; тут же банкиры мира принялись лить крокодилий слёзы. Упразднили Павлова и государство, которое не захотело подчиниться падающей стороне.   

Монитор заискрил, высвечивает заветные нулевые цифры румынского гения Карпат Чаушеску, освободившего страну от тяжести миллиардного долга, - его с женой тут же расстреливают.

Коммунистического банкира Милошевича за недоверие к американской валюте – отравили в Гааге.

Бывший пастух пустыни Саддам, не знал, что каждый вход «лодаря» в Междуречье ожидает расширение нефтедобычи и размножение парнокопытного стада. Решил пастырь, что и самому можно научиться доллары печатать, больно хитрый. Неучтённые миллионы пошли литься из Месопотамии, - пришлось подвесить несообразительную, спрятавшуюся в землянке голову.

Каддафи, тоже тот деятель, по всем мировым банкам разбросал  бумажные миллиарды, а затем вздумал чистым золотом торговать, - вот тоже кино интересное. Пришлось устранить умника.      

Слёзы кровь и разочарование несут реки утопленной жизни.

Не стене, за экраном спрятана самая охраняемая картина мира: Президент Вудро Вильсон утверждает закон о созданий мировой частной бумагоделательной лавки, - федеральной резервной системы.

- Учитель, а что за такие  грабежи пожары и стрельба на улицах прежде лощеных городов?

- То же самое что сто лет тлело в умах людей, идёт борьба двух ядер одного незаконного государства, по-разному изображают  главную картину мира.

- Почему это незаконное?.. – возмутился Птенец АД.

- Не выклёвывай зарытые зёрна Птенец, а то будто, не знаешь, что именно на земле убиенного народа разместились образования. – И без того высокий Самоум, приподнялся чтобы лучше разглядеть птенца. – Известное дело, идет постоянная конкурентная борьба идеологий и денег. Если идеология испортится, - побеждают деньги, - они хозяева земли. Если деньги испортятся победит настоящая революция. Когда  деньги и идеология одновременно портятся, - разваливается государство. Нужно чтобы деньги и идеология одновременно побеждали, – тогда государство будет гордиться цветущими волнениями.

- Деньги непобедимы, они средство оценки всякой вещи, –  Птенец АД утвердительно на своём стоял. 

- Золото настоящие деньги! Оно не безгранично, для того его и придумывают, не подвергают изменению уровень существования. Жизнь тогда имеет смысл, - когда занятна и интересна, а презренная бумага всегда истлеет, - крикнул сзади Алтын, он протянул руку, открыл ладонь наполненную пеплом.     

И действительно, наклонившись над большим, вырубленным из гранита каменным столом, бородатый человек курящий трубку мира, - министр финансов Кубы, коменданте Эрнесто Гевара, - надписывает двумя корявыми буквами «Че» государственные песо, показывает своё презрение ко всем бумажным деньгам мира.  

- Это не подвиг, пусть лучше нам расскажет, как революцию свободы полюбить. Ненавидеть валюту всякий умеет, – Черес чеканщиком мира себя почувствовал, снова прошлой памятью распространяться начинает: - Я помню ещё Кубилай хан, заподозрил бумажную деньгу в неблаговидности, недаром Чжу Цичжень испугался, что расширяющуюся империю могут смыть долги океанов, потому и приказал сжечь вообразивший себя непобедимым мировым театром золотой флот Чжэн Хэ. Империя способна уцелеть только в континентальных границах выразительного согласия.      

- Учитель едва ли надо было сюда заходить, тут все люди скучные, в головах одни расчёты, выдумали эти самые бумажные деньги и для своей выгоды упразднили всякую цену стыда, разбрасывают волшебные биллионы с железного летательного нутра.

 Одни, многими средствами ухудшают самочувствие ума и портят состояние тела; другие с интересом по натянутому ощущению ходят. Никак ни пойму, неужели банковские бумажки так нужны Земле, что без них нельзя обойтись?   

 - Бумажные деньги самое хитрое изобретение тысячелетия!

- Тоже, что за группа обособилась в том освещённом окраинном углу, прямо как: «знатоки пишут письмо мировой резервной системе», пора  упразднить эти хитрые порядки, столько недоразумений гуляет по трущобам, а они упражняются, пишут. Когда, наконец, нам долг вернут? Разве не ясно, что постоянно обогащаются за наш счёт, истинная стоимость беспрерывно падает!

Вот-вот, старайтесь не напрягать попусту извилины. В том незаметном углу, работает комиссия расчётливого Вассирмана, решается вопрос репатриаций и возврата потерь в Отечественной войне. Германия с Европой должны победившему Союзу столько триллионов, что если не надо будет перепоказывать им Победу, мы можем и дальше спокойно заниматься полётами на Марс, вдруг там яблони захотят расцвести.

- Учёт не совсем точный, надо вычесть возникшие издержки, Первая отказалась от бывшего подвига. Разруха и потери населения вечная гордость проигравших, предстоит забыть наполненные узкорельсовые эшелоны, уползшие в дымный туман запада; и огонь пылавших пожаров тоже придётся забыть. Постаревшим комсоргам воды в ступах хватает, можно без конца неразбериху толочь. Тоже вот: один вороватый комсорг родом из окраины, постаревшую на своём посту восточно-немецкую  комсомольшу упросил, сбежавшего в немецкие земли своего врага, Олимпийского чемпиона по конному спорту Кадирова, заживо изнутри спалить, и что ты думаешь, ей это почти удалось. Еле откачали больного, никак ни восстановится прославившийся наездник, пришлось за оплату операций, всех лошадей распродать. Безлошадным остался человек. Вот тебе демократический централизм в вечно запутанных евродействиях.       

- И что теперь, выходит из-за этого, бывшие комсорги Первой отказались от немецкого возмещения потерь, разрушений, огня, и всей вывезенной собственности включая утварь церквей. – Кипчак насуплен, как бывший наездник, даже ржавой стреле и взорванной бомбе минувшей войны не улыбнётся. - Все награбленные приобретения Европы тратятся на перевооружение и обновление тайного Соединения. Зачем мы воевали?

- Вот это неожиданная математика, придётся перепрограммировать компьютерные нервы мировой мысли.

- Неужели Олег Кошевой, Ульяна Громова, и все молодогвардейцы, тоже отказались бы двигать ярость борьбы с вторгшимся обновлённым фашизмом?

- Нет, нет, тут выстроились в ряд только последние комсорги, они взошли не для того что бы падать в шурфах шахт, разве не видите, на колени упали, на паперти банков выпрашивают подаяние. Продают родину за микробы и вирусы, роняемые с пересыщенного застолья банкиров, они самые выгодные противники нужных постановлений. Люди глупые, уничижено стоят ниц перед людьми хитрыми. Тут даже, один днепровский комсорг, ставший пастором, сумел «авторитета» с должности прогнать, занял его место и войну затеял, столько журналистов скрытно истребил, не счесть количеством потусторонней переклички.   

Учитель опечалился, стал глазами искать алтарь, что бы свечку поставить за убиенных. Посмотрел в прошлые десятилетия, - постановления назначенные периодом равно-текущего времени, - неразрушимы. Людям, пережившим ураган истории, виднее какие распоряжения стоило принимать по действующему тогда пути.

 И многие станут выдавать себя за ребро апостола этой земли, но не устоят в истине.

Ученики и прежде слышали подобное, потому ощупали золотые серьги, неопределённо задумались. Удивились долгому отсутствию Первохода, и своему простодушно-незрелому рассуждению. Пошли вслед учителя.