РАННЯЯ БАХЧА.
Самое ласковое поле в степи – созревающий баштан, местами заросший высокой травой, куда любят прятаться большие полосатые кавуны; и нежный ветер шевелит тишину пахучими соцветиями. Это когда выстрелы одностволки осыпают искрами и дробями наглых ворон, выклёвывающих воронки в спелых арбузах.
Вооружённый караульщик всем забредшим отвечает:
- Нет арбузов, зелёные ещё, ого…оо, позже, позже, через недели две будут… - и добавляет тихо. - Жена моя ещё кавуны не ела, тебе кавун давать буду.
Сам щёлкает, царапает ногтями большую, блестящую под пробравшимися сквозь траву лучами, выпуклую кору, - определяет, где поспевший арбуз. Под мышку и в шалаш, под топчан во влажную прохладу земли; с хрустом нарежет искры степи.
Старый сторож и зелёный как кавун экономист, - оба Юлианы, третий человек меж ними бродячий археолог края, обросший Родион, рыжие толстые усы его свисают, - будто лиса, - только задавленный хорёк в клыках держит.
Все, за вбитым в землю столиком сидят, грызут первый арбу ...