Превод: Мария Шандуркова

*  *  *
Затворете завесите сини, ви моля.
Не приготвяй ми лек, милосърдна сестра.
До постелята, ето кредитори мои
чакат: Вяра, Надежда, до тях Любовта. 

Бих платил на сина за съдбата живяна,
но кесията празна в ръцете държа...
Не тъгувай, не страдай за мен, моя Вяра,
ще останат и други на теб да дължат.

И ще кажа аз още смирено и нежно,
две ръце ще докосна виновен с уста:
- Не плачи, не измъчвай се, майко Надежда, -
имаш ти на земята все още деца!

Към Любов ще протегна ръцете безсилни
и окаян ще чуя аз нейния глас:
- Не тъгувай, не страдай, че памет не стине,
в твое име раздадох се цялата аз.

Колко ласки от колко ръце ти намери,
колко пламък във тебе неземен вилня,
а бъбривите хора в трикратни размери
заплатиха за теб... Ти си чист без вина!

И пречистен лежа пред разсъмване ново,
пред рождение точно на идния ден...   
Три сестри, три жени, три съдници отново
доверяват последния кредит на мен.

1959
Превод: 11 май 2016 г.

Оригинал:

*  *  *
Опустите, пожалуйста, синие шторы.
Медсестра, всяких снадобий мне не готовь.
Вот стоят у постели моей кредиторы
молчаливые: Вера, Надежда, Любовь.

Раскошелиться б сыну недолгого века,
да пусты кошельки упадают с руки...
Не грусти, не печалуйся, о моя Вера, -
остаются еще у тебя должники!

И еще я скажу и бессильно и нежно,
две руки виновато губами ловя:
- Не грусти, не печалуйся, матерь Надежда, -
есть еще на земле у тебя сыновья!

Протяну я Любови ладони пустые,
покаянный услышу я голос ее:
- Не грусти, не печалуйся, память не стынет,
я себя раздарила во имя твое.

Но какие бы руки тебя ни ласкали,
как бы пламень тебя ни сжигал неземной,
в троекратном размере болтливость людская
за тебя расплатилась... Ты чист предо мной!

Чистый-чистый лежу я в наплывах рассветных,
перед самым рождением нового дня...
Три сестры, три жены, три судьи милосердных
открывают последний кредит для меня.

1959